Десятилетие ОЦЕНКИ в поддержку действий по достижению Глобальных целей

Стартовало Десятилетие ОЦЕНКИ в поддержку действий по достижению Глобальных целей (www.eval4action.org).  Его цель – способствовать более широкому применению оценки как инструмента повышения результативности программ и проектов и более рациональному использованию выделяемых на их реализацию ресурсов, чтобы ускорить достижение Целей в области устойчивого развития (ЦУР), которые также часто называют Глобальными целями.

Десятилетие ОЦЕНКИ – это ответ профессионального сообщества специалистов в области оцени на призыв Генерального секретаря ООН Антониу Гутерриша ускорить достижение ЦУР, принятых в 2015 году. Анализ прогресса по ЦУР, проведенный ООН в 2019 году, показал, что, если не предпринять дополнительных усилий, многие из ЦУР не будут достигнуты к 2030  году, как планировалось. Поэтому в сентябре 2019 года Гутерриш объявил Десятилетие действий по достижению Глобальных целей и призвал все страны, организации и просто жителей Земли мобилизоваться и приложить максимум усилий на глобальном, национальном, местом и даже личном уровне, чтобы ускорить прогресс по ЦУР.

Инициатором Десятилетия ОЦЕНКИ выступила международная инициатива EvalPartners, которая объединяет национальные и региональные профессиональные объединения специалистов в области оценки, специалистов по оценке, работающих в системе ООН, а также других сторонников более широкого использования оценки для повышения эффективности программ и проектов развития, включая депутатов парламентов.

Поучаствовать в реализации цели Десятилетия ОЦЕНКИ может любая организация и любой человек, которым эта цель близка. Например, вы можете включить сессию, посвященную оценке, в свое мероприятие, разместить информацию о важности проведение оценки на своих страницах в социальных сетях, или использовать логотип Десятилетия в подписи электронной почты. И если ваша организация еще не делала оценку своих программ и проектов – начните ее делать!

Создание возможностей как цель социального воздействия

За последние пару недель я участвовала в обсуждении нескольких методик оценки социального воздействия (оно же социальное влияние, оно же социальный эффект, – у нас пока нет единого перевода английского «impact»). С одной стороны, радует растущий интерес в данной теме. С другой, меня смущает доминирование идеи, что результаты могут получаться только при непосредственном контакте между проектом или организацией и их целевой группой, например, когда людей чему-то обучают или оказывают им какие-то услуги. И чтобы измерить свое социальное воздействие проект или организации должны отследить, что потом меняется в жизни этих людей.

Смущает это меня потому, что социальные проекты создают то, что в экономике называют «общественными благами» («public good»). Особенность общественных благ в том, что от них одновременно могут получать пользу множество людей: например, яблоко – это не общественное благо, потому что, если вы его съели, больше никто его съесть не может, а вот цветущая яблоня в городском парке  - благо общественное, потому что ее красотой может одновременно любоваться много людей. Но при этом каждый, кто пользуется каким-то общественным благом, получает относительно небольшую пользу. И так как, согласно экономической теории, объем получаемой человеком пользы пропорционален количеству денег, которое он готов заплатить за какое-то благо, то мало кто будет готов приобрести какое-либо общественное благо самостоятельно и приходится делать это в складчину. Именно поэтому производство общественных благ является в первую очередь прерогативой государства, которое собирает для этого средства граждан в виде налогов. А работа НКО и корпоративная благотворительность и социальная ответственность – это, по сути, частное предпринимательство в сфере производства общественных благ.

Когда я изучала экономику общественных благ в 90-е, определить, сколько тот или иной человек реально готов заплатить за какое-то общественное благо, было очень сложно. Но сегодня, когда технологии позволяют жертвовать на благотворительность небольшие суммы, экономика общественных благ получила практическое подтверждение. Ведь когда человек перечисляет 100 рублей на лечение незнакомого ребенка, с точки зрения экономики это значит, что получаемая им польза от того, что ребенок получит лечение, эквивалентна как минимум 100 рублям. И людей, для которых лечение чужих детей – благо, достаточно много, чтобы фондам удавалось собирать достаточно денег для десятков и даже сотен детей.

Но лечение – это опять услуга, которую получает конкретный человек. Я думаю, что пандемия COVID-19 должна нам заставить осознать, что общественным благом является не только сама услуга, но и потенциальная возможность получить ее. Думаю, сегодня многие из нас надеются, что если, не дай бог, потребуется нам или кому-то из близких, то в больнице будет свободный аппарат искусственной вентиляции легких. И уверенность, что такой аппарат есть, даже если он вам никогда не потребуется, - тоже ценность.

Насколько мне известно, одним из первых об этой разновидности общественных благ стал говорить лауреат Нобелевской премии по экономике Амартья Сен. Он назвал их «capabilities», что можно перевести как «возможности». Например, возможность получить высшее образование – благо для любого человека, даже если конкретный человек решит не использовать эту возможность. Возможность получить медицинскую помощь – благо, даже если она никогда вам не потребуется.

Во время одного из обсуждений методик оценки социального воздействия прозвучало, что некоторые компании не занимаются стратегической благотворительностью, а ремонтируют детские площадки в городах присутствия, и никакого социального воздействия от этого нет. А я вот теперь думаю, что очень даже есть: у людей, особенно тех, у кого есть дети, появилась возможность выйти на хорошую детскую площадку. И что это ценность, отчетливо начинаешь понимать сегодня, когда выйти на нее из-за режима самоизоляции нельзя.